Самый лучший комсомолец. Том четвертый [СИ] - Павел Смолин

развел руками. — Пообщался бы, песни хором попел.

Олег Александрович пожевал губами.

— На строго абстрактные темы, без скандалов и увольнений, — пообещал я.

— Мы здесь никакого «барства» не терпим, — на всякий случай уточнил он. — И ребята, хоть и разного возраста, но стараются дружить. Все отчеты педагогического состава регулярно отправляются в Москву согласно недавно принятому регламенту.

— Потому и «абстрактные темы без скандалов и увольнений», — с улыбкой кивнул я.

Грустно — побаиваются меня товарищи. Впрочем, так даже полезнее — расслабляться будут не так сильно.

— Сейчас распоряжусь, — пообещал он. — Через пятнадцать минут все будет готово.

— Спасибо большое, Олег Александрович, — поблагодарил я, и мы отправились обратно — нужно гитару взять.

— У нас прямой запрет на «скандалы и увольнения», — на всякий случай напомнил дядя Дима.

— А незачем, — развел я руками. — По детям сразу видно, если у них проблемы в коллективе. Нескромно, но у меня по физиогномике твердое «отлично».

— Это полезный навык, — похвалил дядя Дима, вздохнул и доверительно поведал. — А я зачет едва сдал, потому в «девятку» и определили. Я в «нелегалы» просился.

— Даже представить не могу, насколько туда отбор суровый, — признался я. — Я бы не смог.

— Ты бы и не смог? — фыркнул КГБшник.

— Не смог, — кивнул я. — Я и здесь не смог — одна встреча с товарищем Андроповым — и все, сразу приказ на ликвидацию в случае чего, — пожаловался я.

— Не все в мире Андроповы, — заметил он. — Да таких специалистов вообще раз два и обчелся!

— Согласен, — кивнул я.

* * *

На следующее утро смога было хоть отбавляй. Плотный, собака, страшный, воняет всей таблицей Менделеева, поэтому на наших лицах респираторы. На спешащих на работу (суббота? Ну и что? Это же не повод прохлаждаться!) аборигенах — тоже. Видимость совершенно никчемная, поэтому вместо наблюдения окружающих красот я любовался дамами: сидящей напротив, одетой в черное вечернее платье, соорудившей высокую прическу и надевшей на шею янтарное ожерелье (ну фишка у меня такая, дарю всем без задней мысли, но непредусмотренный эффект есть — экспорт Советского янтаря вырос кратно) Кирико Такемурой, сидящей слева от меня, наряженную в секретаршу Виталиной и сидящей справа, одетой в юбочку и бежевую блузку Надей.

Еще с нами едут дядя Герман, товарищ посол и куратор от японского МИДа — сорокапятилетний, плешивый, наряженный в костюм и очки в дорогущей оправе, полный японец по имени Эйдзи Кимура. Вроде приятный мужик, если на первый взгляд, а дальше я не лезу — мне с ним детей не крестить.

— Центр прессы и радиовещания Сидзуоки построен три года назад, — по пути рассказывал он о цели нашего путешествия. — Его архитектором является Кензо Танге, один из основоположников архитектурного движения метаболизма, которое возникло после войны. Оно объединяет в себе идеи архитектурных мегаструктур и органического биологического роста.

— Никогда не видел ничего подобного, — признался я, оценив висящие на гигантском столбе «коробочки» офисов.

— Похоже на дерево, — оценила и Надя.

— Верно, Рушеву-сенсей, — с улыбкой кивнул куратор.

Тяжело япошкам Надина фамилия дается.

— Предполагается, что по мере надобности к Центру будут «прирастать» дополнительные офисы? — спросил я.

— Верно, Тукачеву-сенсей, — подарил он улыбку и мне. — Конференц-зал находится в здании справа, — указал он на намного менее вызывающую высотку, — Но, если хотите, мы могли бы посетить и «дерево».

— Простите, Эйдзи-доно, — вмешался посол. — Но мы не можем себе позволить отступить от заранее согласованного маршрута.

— Я понимаю, Турояновусуки-доно, — с именем Олега Николаевича абориген тоже не справился.

Здесь тоже никаких встречающих фанатов — о мероприятии простым смертным не сообщалось — поэтому благополучно припарковались у здания, Виталина, дядя Герман и тройка «дядей» из машины сопровождения загородили со всех сторон, и мы зашли в здание — дядя Вадим при этом с вежливой улыбкой как бы невзначай не дал куратору войти первым — вдруг команду отдаст, заляжет, а нас покрошат из пулемета? Шутка неуместна — детство кончилось, после третьего полученного огнестрельного ранения уже насовсем.

В фойе — парочка японских безоружных (потому что нефиг тут) копов. Раскланялись с ними и по лестнице (лифт нам нельзя) добрались до второго этажа. Прошлись по устилающей пол коридора ковровой дорожке и вошли в двустворчатую дверь конференц-зала.

Японская часть журналистов дружно встала и отвесила коллективный поклон. Европейцам и американцам — пофигу. Мы поклонились в ответ и расселись за длинным столом, снабженным бутылочками с минералкой этикетками к камерам — подработка, десять штук баксов минералкоделы заплатили. Мелочь, но девичий шоппинг окупит. Все бутылочки, само собой, проверены «девяткой» на предмет непредусмотренных добавок.

Сначала выступил куратор, сказавший пяток предложений о том, как они рады видеть нас с Надей на гостеприимной японской земле. Его сменил Олег Александрович, выразивший надежду на то, что это поспособствует культурному и экономическому сотрудничеству между нашими странами. Дальше — я:

— Прежде чем мы перейдем к вопросам, уважаемые журналисты, я хотел бы напомнить, что мы с Рушевой-сенсей и Такемурой-сенсей представляем здесь только самих себя, политическими деятелями не являемся, и будем отвечать на вопросы только от своего лица.

Японцы вежливо покивали, «гайдзины» скорчили скептические рожи.

— Прошу вас, Ивадзуми-сенсей, — выбрал «рулящий» пресс-конференцией Олег Александрович репортера канала NHK.

— Вопрос к Тукачеву-сенсей и Рушеву-сенсей. Простите, Такемура-сан, — поклонился певице. — С вами на эту тему мы уже общались.

Она же тут давно.

— Как вам Токио? — задал он классический первый вопрос.

Сначала я:

— Мне нравится смотреть старые фото и кинохронику — в том числе японскую. Путь, проделанный Токио с начала двадцатого века поражает, и ваша столица воистину прекрасна, — отвесил я формальный комплимент и погрустнел. — Не примите это за грубость, но смог — ужасен. Впрочем, я уверен, однажды японский народ сможет решить эту проблему. К сожалению, это пока все, что я могу сказать — экскурсии запланированы на следующие дни. Обещаю поделиться впечатлениями во время интервью на вашем канале.

Теперь Надя:

— Сережа на удивление приземленный человек, поэтому не ощутил атмосферы — Токио невозможно перепутать ни с одним другим городом на свете. Я никогда не испытывала такого бурления жизни!

Надин ответ понравился журналистам намного больше.

— Daily Mail, прошу, — дал слово гайдзину товарищ посол.

— Вопрос мистеру Ткачёву. Как вы можете прокомментировать случившееся в Северной Корее покушение?

— Было неприятно, но мне удалось выжить, — пожал я плечами.

— Кто за ним стоял?

— Откуда мне знать? — развел я руками. — Но своими домыслами поделюсь охотно. Именно домыслами, — выделил голосом. — Во время визита в ГДР я охарактеризовал мистера Никсона как детоубийцу и труса. Возможно, ему это сильно не понравилось, и он при помощи южнокорейских марионеток решил пополнить личный рекорд убитых детей еще одним.

В зале поднялся шум, который прервал посол:

— Следующий вопрос, пожалуйста. «Акахата», прошу вас. — дал слово представителю японской коммунистической газеты.

— Вопрос Рушевой-сенсей, — а вот этому сложная для японца фамилия удалась. — Ваши работы…

Конференц-зал мы покинули через три часа, полностью довольные собой — нужные посылы заложены, проблем не возникло. Но как же это было скучно!

Глава 5

По пути в посольство — перекусить и переодеться перед экскурсиями — листал местные газеты, не забывая переводить кусочки для Нади и Тани — певица нас покинула, потому что на экскурсиях уже была, а живет отдельно — что мы, на квартиры для знаменитостей всеяпонского масштаба не наскребем?

— Здорово, что про нас пишут хорошее! — прониклась Надя общим комплиментарным тоном статей.

— Про Николая II перед его визитом тоже много хорошего писали, — чисто из вредности провел я параллель и просмотрел не относящиеся к нам материалы.

А вот это круто — вице-президент Объединенной Арабской республики Садат Анвар три дня тому назад погиб во время плановой инспекции строительства нового жилого комплекса. Посещенный дом не выдержал тотального разворовывания стройматериалов (ответственные уже задержаны) и похоронил под собой всю высокую делегацию. Работает дед Паша, и как, собака, ловко — это не конфетки с нитроглицерином, а всамделишный несчастный случай. Нормально, у нас там на побережье еще и гигантский кусок в аренду на 99 лет взят, санаторий для Советских тружеников строится. Вторая половина кусочка — плантация цитрусовых. Глядишь и не потеряем Египет. А вот Войны судного дня избежать не получится — слишком многим (и нам в том числе, как бы грустно это не звучало) она нужна. Минобороны ее тоже ждет и вроде как даже готовится, будем посмотреть, что из этого выйдет.

В этот раз нас потчуют этническими блюдами — мисо-суп, рис и куча